Немой

Когда мне и моему другу Витьке бело лет по 12, жил у нас в переулке за железной дорогой одинокий мужик лет 35. Мы не знали его имени, знали только что его зовут Немой, по той причине, что он и правда был глухонемым.
Мы тогда ездили с удочками на велосипедах по близлежащим "копанкам" и небольшим водоемам, ловили карася с ладошку и на полном серьезе считали себя не последними рыбаками.
Но всегда с завистью и уважением смотрели на настоящих рыбаков, которые ловили на реке. Река тогда была полноводной, и у мужиков, чьи огороды упирались в берег, были деревянные плоскодонки, на которых они перепахивали русло вдоль и поперек. Уплывали вечером, а возвращались утром. Ловили в загон, ставили ятеря и сетки. И приплывали с линями, язями, щукой, и горбатыми красными карасями.
Но даже эти мужики, когда говорили о Немом, уважительно понижали голос. Вроде бы как Немой - он не простой рыбак, а шаман. Никто не знает где он ловит и как, никто не встречался с ним на реке и не рыбачил с ним. Но все рыбаки видели, как он возвращался домой с большими уловами, а где ловил - неизвестно.

Так вот, в наших поисках близлежащих ставков, в пределах досягаемости велосипедного броска мы обнаружили небольшой водоем в селе Заезд. Местные называли его "Морозовка"
И ловился там карась чуть больше нашей детской ладошки. Грамм по 70, как мне теперь кажется. Пруд с одной стороны был окружен камышами, а с другой огородами. И имел 2 пляжа - один под огородами - "взрослый". Там поглубже было, а другой "детский". Справа от детского пляжа шел ряд камыша - метров на 30 в глубь водоема, а влево от пляжа - берег закруглялся подковой, а на берегу росли деревья.
Этот берег был поросший травой и обрывистый. Там между этими деревьями никто и никогда не садился ловить - ни местные, ни приезжие - вроде как там не клевало вообще.
А самое жирное место было - это на детском пляже уложить донку-резинку под камыш. что мы и научились делать.

И вот однажды, в серый пасмурный день, приехали мы с Витькой на этот самый детский пляж рыбачить.
Забросили донку под камыш и стали ждать. Но клева не было.
13 небольших карасей за пару часов.
В расстроенных чувствах мы уже собирались уезжать, дело было к обеду.
Вдруг Витька толкает меня и показывает пальцем между деревьев - на тот самый бесклевный берег, где никто никогда не ловит.
- Смотри, это кто?
Я смотрю и глазам своим не верю - Немой, точно Немой. У нас как сейчас говорят "порвало шаблон".
- Слушай,- говорю, - Витек, а ты видел хоть раз, как он с рыбой возвращался?
- Не, сам не видел, мне батин друг говорил, что видел, и не раз.
- Какой он к черту шаман? - говорю я, - приперся на велике, как мы, на эту копанку, посреди белого дня и сел там, где точно не поймает ничего. Да еще с поплавочными удочками заместо донок.
Тем временем немой и правда разложил удочки и сел рыбачить.
В воде болтались два белых поплавка из гусиного пера, и судя по положению поплавков, он ловил не с дна.
Мы ошалели. Тем временем, пока Витька наблюдал за Немым, у меня на донке медленно поднялся грузик и я подсек.
Подсек, подергал и вообще скис.
- Вить, - говорю, - трындец, донка зацепилась за бревно. Подергал еще раз - леска провисла.
- Все, Витя, обрыв...
И я начал сматывать донку. И вдруг - удар в леску.
Да такой, что будь леска потоньше, порезала бы пальцы.
И донку потянуло, как ни странно, не в камыш, а на чистую воду, к тому берегу, где сидел Немой.
Я не знал что делать, потому как ничего подобного никогда не подсекал.
Донка торпедой уходила влево, а я тащил изо всех сил. Вскоре из воды показался верхний плавник рыбы нереального размера. Спасло положение то, что берег был очень пологим.
- Витя, что это?
Я вытащил на песок огромное, как мне показалось бревно, которое оторвалось от крючка на берегу прямо у воды. Витька героически упал сверху на бревно и выкатил его подальше на берег. Только тогда мы рассмотрели трофей.
Карась нам показался огромным, я такого не ловил ни до того ни после. Позже мы его взвесили и весы показали кило триста, а чешуя была размером с советскую трехкопеечную монету.

Пока мы возились с уловом, возле нас тихо возник Немой, со знанием дела одобрительно покивал головой, поднял палец и начал изгибать его у нас перед глазами, как бы задавая вопрос. Я ничего не понял и утвердительно кивнул головой. Немой понятливо хмыкнул и пошел к своим удочкам.
Мы еле утрамбовали карася в сетчатую сумку, такие были в обиходе в те времена. Опять поклевка, я подсек, и на этот раз донка уже оборвалась по-настоящему.
Не сильно расстроившись, мы собрались, сели на велосипеды и покрутили домой.

А по дороге нас начала мучить совесть.
- Слушай, - говорит Витька, - неудобно как-то. Ты понял, что он спрашивал?
- Нет, - говорю, - пальцем вертел что-то.
- Я понял, - вздохнул Витек, - он спрашивал - на червяк поймали? А мы на мастырку поймали. Жаль мужика, и никакой он не шаман, наловит мелочи, а может и ничего теперь не поймает....
Надо бывло сказать, чтобы на мастырку ловил под камышами. Да только он наверное без донок приехал.

Дома нас ждал фурор, сбежались пацаны со всей улицы посмотреть на гигантского карася.
Мы все рассказывали как его тащили, как Витька его своим телом накрыл, как еле утрамбовали его в сетку.

Но про встречу с немым молчали мы оба.


А ближе к вечеру Витьку начало колбасить.

- Слушай, а интересно какой все таки мелюзги Немой надеграл на поплавок. А давай к нему домой сходим. Во двор зайдем, если он дома и увидит нас, спросим чего поймал, а нету - так уйдем.

- Ты рехнулся? Я ни разу у него во дворе не был, и как это мы заявимся ни с того ни с сего?
- Давай я первый пойду, - не унимался Витек, - что тут такого? Он не страшный ,мы ж на рыбалке с ним встречались.

- Ну ладно, - согласился я, - пойдем.

И вот мы у двора Немого.
Витек толкнул калитку и заглянул во двор. Я тоже заглянул через витькино плечо.
Немой сидел за деревянным столом на лавочке, на столе стоял огромный алюминиевый таз, а Немой вовсю орудовал ножиком.
- Смотри, вроде как рыбу чистит. Посмотреть бы что там в тазу.
Любопытство взяло верх, и Витька медленно подошел к Немому и тронул его за рукав.
Немой оглянулся, улыбнулся, узнав Витьку, потом посмотрел на меня и кивнул рукой - подходите смотрите.

Я подошел и посмотрел на то, к чему уже прикипел глазами Витек - на улов Немого.
Громадный алюминиевый таз до половины был заполнен карасями размером с ладонь, а сверху лежали три бревна, размером побольше чем то, что поймали мы на донку.
Витек посмотрел на Немого и повторил его вопрошающий жест - на червя?
Немой согласно закивал головой, похлопал Витька по плечу и показал поднятый больной палец, типа - поблагодарил за подсказку, что ловить на червя нужно.
И по-доброму заулыбался. Мы с Витькой тоже подняли большие пальцы, мол улов гуд, то что нужно, и пошли домой.

Шли мы молча и под сильным впечатлением.
- Ну что, теперь веришь что батин друг видел, как немой возвращается домой с рыбой.
- А то, теперь конечно верю!
- Только батин друг не видел где Немой ловит, и никто не видел, а нам повезло.
- Да, нам повезло, - согласился я.
Больше мы не встрнечались с Немым на рыбалке, и никто тоже никогда не всречался. А немного позже он переехал, говорят уехал в Белоруссию к родне.
И теперь ловит свою большую рыбу в белорусских прудах. Потому что большаяч рыба всегда ловится там, куда приходит Немой.
И я сейчас иногда размышляю, раз ни до того, ни после того мне не попадался такого размера карась, то что, если в тот день удача Немого пришла вместе с ним, и нам досталось немного от его удачи.
Ведь та огромная рыба поймалась мне именно тогда, когда он появился на берегу между деревьями, и снасть порвалась именно тогда, когда я поймал эту большую рыбу. Так, вроде больше нам было нельзя ловить, а можно было ему.
Вот найти бы его сейчас да и задать ему эти вопросы. Но видно он немой не просто так. А немой он потому,
чтобы никому не мог рассказать то, что дано знать только ему,
и что больше никому не положено знать.